Ломоносовъ, из-во

Три карты усатой княгини. Владислав Петров

Среди героинь этой книги великая княгиня Ольга и императрица Екатерина II, французская королева Анна Русская и императрица &quot;Священной Римской империи&quot; Евпраксия, предшественница декабристок графиня Екатерина Головкина и прототип &quot;Пиковой дамы&quot; княгиня Наталья Голицына, артистки императорских театров Елизавета Сандунова, Екатерина Семенова и Авдотья Истомина, красавицы пушкинского круга Анна Керн и Александра Смирнова-Россет, первая любовь Лермонтова Наталия Иванова...<br /> Писатель и историк Владислав Петров собрал воедино факты, прежде разрозненные и известные только специалистам, и по-новому взглянул на хрестоматийные образы знаменитых русских женщин.

Тайна капитана Немо. Д. Клугер

Даниэль Клугер написал захватывающую книгу о прототипах известных литературных героев -спорную, но чрезвычайно интересную. Выбор его персонажей широк - капитан Немо и Беня Крик, граф Дракула и Эркюль Пуаро, барон Мюнхгаузен и доктор Фауст, Голем и Эдмон Дантес, гражданин Корейко и доктор Блад... Собрав их биографии - и биографии их прототипов - под одной обложкой и более того - в едином тексте, Клугер попутно сумел рассказать много чего любопытного. &quot;Тайна капитана Немо&quot; - это своеобразное литературное расследование, в котором читатели участвует вместе с автором.

Как понять вашего малыша? 100 психологических экспериментов

Нужно ли читать сказки еще не родившемуся малышу? Обладает ли ребенок характером в чреве матери? Различает ли новорожденный голоса? Узнает ли он себя зеркале? В какой момент он понимает, кто его мама? Как он реагирует на чужие эмоции? Подражает ли взрослым? Чувствителен ли к плачу другого ребенка? Способен ли узнавать предметы на ощупь? Умеет ли считать до трех? В каком возрасте узнает собственное имя?<br /> На эти и многие другие вопросы отвечает известный французский ученый и писатель, доктор психологии Серж Чиккотти.

Пятистенок. Ирина Дубровская

Место действия рассказов Ирины Дубровской - Москва, Берлин, просторы России и дороги Европы. В них, по словам самого автора, отразились 1990-е - &quot;времена больших перемен&quot;, в которые китайский философ Конфуций не советовал жить. Впрочем, русский поэт Федор Иванович Тютчев, наоборот, считал, что именно такие времена помогают личности максимально себя реализовать.<br /> Ирина Дубровская - писатель, художник, музыкант. Родилась в Донецке, выросла в Москве, долго жила в Берлине.

Владимир Мономах, князь-мифотворец. Дмитрий Боровков

В этой книге собрано практически все, что известно о великом князе киевском Владимире Всеволодовиче Мономахе, — о том, каким его представляли современники и как оценивали ближайшие потомки. Государственный деятель, военачальник, талантливый писатель, он прекратил княжеские междоусобицы и, собрав в руках своей семьи значительную часть русских земель, выступил объединителем Руси. Отчасти именно это послужило причиной того, что имя Владимира Мономаха стало краеугольным камнем идеи «перенесения империи» на Русь, а сам он — частью политического мифа, формирование которого началось еще при его жизни на страницах древнейшей русской летописи — «Повести временных лет», составленной в 1116 году, — и продолжилось в XIII–XVI веках. Историк Дмитрий Боровков, критично подходя к сведениям, которые содержатся в летописях, сделал попытку выявить мотивы, которые влияли на создание летописного образа Владимира Мономаха, и тем самым воссоздать его подлинный облик.

Что день грядущий нам готовил? Пол Майло

Книга Пола Майло содержит самые скандальные пророчества ученых, писателей и публицистов ХХ века, а также подробно рассказывает, какие именно технологии и философские идеи заставили экспертов вообразить, что эти невероятные изменения возможны. Например, некоторые &quot;великие&quot; умы считали, что космический туризм получит повсеместное развитие уже к 2000 году, ядерная взрывчатка будет использоваться для сноса зданий, а погоду можно будет планировать, как расписание движения поездов. Забавная, увлекательная и поучительная, книга &quot;Ваш аэромобиль готов к полету&quot; заставит вас улыбнуться и в очередной раз задуматься о прошлом, настоящем и будущем.

История врачевания в древности и Средние века. Мейер-Штейнег, Зудгоф

Два немецких профессора взялись за решение сложной задачи: в сжатом виде нескучно изложить историю медицины древности и Средних веков, - и блестяще с нею справились. Здесь и методы жрецов-врачей Вавилона, и настоящий текст Гиппократовой присяги, и первые анатомические театры, и пластическая хирургия XVI века... Ведомый авторами читатель посещает древние Месопотамию, Египет, Грецию, Рим, заглядывает в Византию и присутствует при том, как в средневековых европейских университетах заново осваивается вернувшаяся в арабской интерпретации античная медицина. Книга иллюстрирована; перевод сделан специально для настоящего издания.<br /> Теодор Мейер-Штейнег (1873 -1936) - профессор кафедры истории медицины Йенского университета; ему принадлежит первая часть - &quot;Медицина древности&quot;. Карл Зудгоф (1853 -1938) - заведующий кафедрой истории медицины Лейпцигского университета, основатель в Лейпциге Института истории медицины и естествознания, который ныне носит его имя; автор второй части - &quot;Медицина Средних веков и эпохи Возрождения&quot;.

Книга отражений. Вторая книга отражений. Иннокентий Анненский

Метод Иннокентия Анненского, к которому он прибег при написании эссе, вошедших в две «Книги отражений» (1906, 1909), называли интуитивным, автора обвиняли в претенциозности, язык его объявляли «ненужно-туманным», подбор тем — случайным. В поэте первого ряда Серебряного века, выдающемся знатоке античной и западноевропейской поэзии, хотели — коль скоро он принялся рассуждать о русской литературе — видеть критика и судили его как критика. А он сам себя называл не «критиком», а «читателем», и взгляд его на Гоголя, Достоевского, Тургенева, Чехова, Бальмонта и прочих великих был взглядом в высшей степени субъективного читателя. Ибо поэт-импрессионист Анненский мыслил в своих эссе образами и ассоциациями, не давал оценок — но создавал впечатление, которое само по себе важнее любой оценки. Николай Гумилев писал об Иннокентии Анненском: «У него не чувство рождает мысль, как это вообще бывает у поэтов, а сама мысль крепнет настолько, что становится чувством, живым до боли даже». К эссе из «Книг отражений» эти слова применимы в полной мере.

Культура Сирии в Средние века. Нина Пигулевская

География определила в судьбе сирийцев многое — если не все. В раннем Средневековье, едва осознав свою общность, они выступили в качестве культурных посредников между христианской Византией и зороастрийским Ираном. А позже, с созданием Арабского халифата, именно они познакомили арабов с наследием античной науки. На сирийском языке разговаривали дипломаты в Передней Азии, через сирийские переводы Восток воспринял ценные сведения в области философии, медицины, алхимии, космологии и космографии. Торговцы и путешественники, сирийцы принесли христианство в Китай и Индию, их колонии на Великом шелковом пути и «дороге ароматов» были центрами распространения письменности и образованности. Как этот небольшой народ сумел организовать систематическую передачу знаний от одного поколения к другому и распространял эти знания среди других народов, рассказывает книга выдающегося историка Нины Пигулевской.<br /> Нина Викторовна Пигулевская (1894–1970) — византинист, востоковед, член-корреспондент АН СССР.

Русские царицы и царевны XVII века. Андрей Дёмкин, Людмила Морозова

О русских государынях XVIII столетия известно многое — если не все. О русских царицах и царевнах века XVII, особенно его первой половины, мы знаем очень мало — почти ничего. Уже простой перечень имен в Синодике Новодевичьего монастыря содержит массу загадок: «Благоверная царица Анна», «благоверная царица Леонида», «благоверная царица Марфа, монахиня», «благоверная царица Ирина Иоанновна», «благоверная царица Мария», «благоверная царица Евдокия Лукьяновна», «благоверная царица Мария Ильинична»… Судьбы их прослеживаются нечетким пунктиром, и даже вопрос о мужьях некоторых из них ставит историков в тупик. Чтобы составить их биографии, авторы исследовали множество источников, по крупицам собрали разрозненные сведения об их происхождении, семейной жизни, участии в управлении государством, и оказалось: каждая из этих женщин не просто примечательна — без них история России была бы иной.

Лейб-компания императрицы Елизаветы Петровны. Андрей Демкин

В ночь на 25 ноября 1741 года в России случился государственный переворот, и на престол вступила Елизавета Петровна. Спустя пять недель вышел указ о создании лейб-компании — личной охраны императрицы, сформированной из вознесших ее на престол гренадеров Преображенского полка. Рядовые этого уникального подразделения равнялись рангом армейскому поручику, а подпоручики и выше — армейским генералам. Пожалованные дворянством и поместьями, в один миг сделавшие головокружительную карьеру гренадеры оказались в эпицентре дворцовой жизни. Выходцы из разных сословий, отважные, грубые, в основном неграмотные, порой склонные к беспросветным кутежам, они вносили в жизнь имперской столицы неизъяснимый колорит. Книга Андрея Дёмкина, насыщенная подробностями службы, быта и повседневной жизни лейб-компанцев, основана на новых источниках, обнаруженных автором в российских архивах.<br /> Андрей Дёмкин — ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, доктор исторических наук.

Русская повседневная культура. Татьяна Георгиева

Книга Татьяны Георгиевой посвящена обычаям и нравам русских с древности до начала петровских преобразований. Перед читателем чередой проходят века, а с ними поколения русских людей с особенностями их быта, семейных отношений, религии, ремесел, ритуалов, праздников и суеверий, несущих на себе отблеск языческих времен. Автор по крупицам реконструирует процесс формирования русской культуры, пытаясь вместе с читателем разобраться, почему русский человек таков, какой он есть сейчас. Редкие архивные материалы помогают глубже осмыслить поступь отечественной цивилизации, «услышать», как меняется русская речь, «увидеть», как преображается внешний облик наших предков, узнать, как возникали, терялись и видоизменялись традиции, но при этом всегда сберегался культурный стержень, сохраняющий русских как единый народ.

Инквизиция и инквизиторы во Франции. Наталия Московских

После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью. А также о том, как были устроены тюрьмы, как допрашивали подозреваемых, какие пытки были в ходу и какие наказания практиковались по приговору инквизиционного суда. Дополняет все это исторический очерк о деятельности инквизиции во Франции в XIII — XVIII веках с описанием самых громких ее расследований и деяний знаменитых инквизиторов.<br /> Наталия Московских — историк, психолог, переводчик с английского и французского языков.

Иван III. Непобедимый государь. Владимир Волков

Книга Владимира Волкова посвящена великому князю Московскому Ивану III Васильевичу — «устроителю» восставшей из «ордынского плена» страны. Силой или миром Иван III собрал воедино разрозненные русские земли, преобразив прежде небольшое Московское княжество в могучее государство, и стал единственным государем образовавшейся при нем великорусской народности. В книге, насыщенной деталями биографии великого князя, подробно освещаются подвиги русского воинства второй половины XV — начала XVI века, даются в отдельных главах портреты выдающихся полководцев и обосновывается вывод, что без побед Ивана III не состоялся бы рывок России к большим и малым триумфам последующих веков. Построенная на строго документальной основе и снабженная обширным аппаратом книга будет одинаково интересна как специалистам, так и всем, кто интересуется историей нашего Отечества.<br /> Владимир Волков — доктор исторических наук, профессор кафедры истории России Московского педагогического государственного университета.

История царской немилости. Русские опальные фамилии. Конец XVII - первая половина XVIII века. Андрей Дёмкин

В этой книге рассказывается о семи выдающихся родах, которые, поднявшись на самую вершину власти, оказывались в царской немилости и стремительно скатывались вниз. Трижды попадали в опалу Лопухины, дважды обрушивалось несчастье на фамилию Монс-Балк, угодил в Сибирь светлейший князь Александр Меншиков, утянув за собой все семейство, раздавлены и унижены были Долгоруковы и Голицыны, по двадцать лет провели в ссылках со своими родными временщик Бирон и фельдмаршал Миних. История трагического падения у каждой из этих фамилий своя: одни стали жертвами придворных интриг, другие потерпели поражение в политической борьбе, третьи дали государям повод для личной неприязни. Объединяет же их бурный XVIII век - время дворцовых переворотов, столкновения интересов старой русской аристократии и новых, при Петре возвысившихся вельмож, время людей гордых, страстных, жадных до денег и приключений.<br /> Андрей Дёмкин - ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, доктор исторических наук.

Чудеса обычных вещей. Что обыденная жизнь рассказывает нам о большой Вселенной. Маркус Чоун

Маркус Чоун – британский ученый, журналист и писатель, один из лучших популяризаторов науки сегодняшнего дня. Мало кто умеет так, как он – просто, доходчиво, с легким юмором, – рассказать о сложнейших научных представлениях, будь то принципы квантовой механики или космологические концепции.<br /> В своей новой книге «Чудеса обычных вещей» Маркус Чоун демонстрирует удивительный, обманчиво простой принцип знакомства с миром современной физики: он берет самые обычные вещи и явления и заставляет их рассказывать о тайнах мироздания, о загадках микро- и макромира.<br /> Под пером Маркуса Чоуна обыкновенное оконное стекло повествует о вероятностях, управляющих Вселенной. Капелька крови на пальце, оставшаяся после укола, делится впечатлениями о процессах, происходящих в глубинах звезд. А заурядная электрическая лампочка и доски пола под ногами превращаются в парадоксальные, загадочные предметы, которые, оказывается, в принципе не должны существовать!<br /> Маркус Чоун (р. 1959) — в прошлом радиоастроном, успешно работавший в Калифорнийском технологическом институте; ныне – постоянный автор журнала «Нью сайентист», теле- и радиоведущий, популяризатор науки.

Царский поцелуй. Владислав Петров

Герои романа «Царский поцелуй» — русские литераторы. Действующие лица — царственные особы и тайные агенты, чучельники и воспитанники Пажеского корпуса, дворовые девки и придворные острословы, горцы и жандармские полковники, верные и неверные жены, черти, записные шулера, чревовещатели, масоны, первый министр персидского шаха со своим гаремом, левретки императрицы : прочая, прочая, прочая. Время действия — золотой век русского дворянства. Место действия — царские покои и поэтические собрания, игорные дома и великосветские гостиные, театральные мастерские и дуэльные поляны, тюремные застенки и экипажи, едущие по русским дорогам. Автор ведет читателя по грани реальности и фантасмагории, то и дело удивляя поворотами сюжета, но при этом сохраняя любовь к деталям и не пренебрегая документами эпохи.<br /> Владислав Петров — писатель, журналист, историк, автор романов «Хамов ковчег», &quot;Азбучные истины&quot;, «Очень мелкий бес», нескольких научно-популярных книг.

Кризис средневековой Руси 1200 – 1304. Джон Феннел

Взгляд со стороны всегда важен, особенно если этот взгляд основан на глубоком понимании предмета. Джон Феннел всю свою жизнь посвятил изучению русской истории и культуры. Книга «Кризис средневековой Руси» повествует о тяжелейшем периоде в истории нашей страны, когда, ослабленная княжескими междоусобицами, она не смогла противостоять монгольскому нашествию. Феннел пытается разобраться в причинах русского разобщения, приведшего к поражению и более чем двухсотлетнему игу, и в своих оценках не щадит русских князей, причем больше всего от него достается Александру Невскому. С Феннелом можно и нужно спорить, но нельзя отказать ему в обширных познаниях и в праве делать оригинальные выводы из сведений русских и не только русских источников.<br /> Джон Феннел (1918—1992) — английский историк-славист, профессор Оксфордского университета, один из крупнейших на Западе специалистов по истории средневековой Руси. Был женат на представительнице древнего дворянского рода Лопухиных и даже принял православие.

Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов. Уильям Литл

Предсказатели, гадалки, экстрасенсы и медиумы пользуются популярностью во всем мире. В непростых ситуациях многие предпочитают обращаться к ним, а не к психоаналитикам или священникам. Но обладают ли эти люди теми немыслимыми способностями, которые сами так широко рекламируют, или это просто хорошие психологи, спекулирующие на сложностях человеческой жизни? Есть ли чтo-либо загадочное в их деятельности? И может ли объяснить их невероятные предсказания современная наука? А если может, то следует ли делать вывод, что все те, кто верит в гороскопы, с увлечением смотрит программы с участием экстрасенсов или читает предсказания в прессе, просто-напросто обманываются? Задавшись этим вопросом, Уильям Литл побывал в гостях у ведьм, прорицателей и медиумов-детективов и сделал множество открытий, иные из которых заставили его пересмотреть собственное отношение к жизни.<br /> Уильям Литл – известный английский журналист, сотрудничающий со многими крупными изданиями. Его статьи регулярно публикуются в журнале «Телеграф» и газетах «Гардиан», «Таймс» и «Файнэншл таймс».

Цезарь Август. Илья Шифман

Герой этой книги был почти незаметен до оглашения завещания двоюродного деда по материнской линии Гая Юлия Цезаря, который, к удивлению современников, объявил его сыном и наследником. Но выступив в девятнадцать лет на политическую авансцену, он сумел переиграть неизмеримо более опытных и влиятельных соперников. Сосредоточив в своих руках важнейшие должности, он прекратил опустошительные гражданские войны и расширил границы Римского государства. При нем укрепилась экономика Рима, расцвели сельское хозяйство, ремесла, торговля, а после него империя два века обходилась без внутренних потрясений. Тем не менее его часто изображают расчетливой посредственностью, дорвавшейся до власти, и традиционно не в его пользу сравнивают с приемным отцом. И сам Цезарь Октавиан Август, словно сомневаясь в себе, перед смертью спрашивал приближенных, хорошо ли ему удалось сыграть &quot;комедию жизни&quot;.<br /> Антиковед, доктор исторических наук Илья Шифман прослеживает жизненный путь первого римского императора и дает свой ответ на этот вопрос.