Александрия, изд-во

Голод и изобилие. История питания в Европе. Массимо Монтанари

Массимо Монтанари - историк-медиевист, специалист по истории питания, преподаватель Болонского университета и единственного в своём роде Университета гастрономических наук, в своей книге прослеживает эволюцию традиций питания в Европе с III по XX век. От хлеба и оливкового масла древних римлян и греков, куска мяса на костре варвара до современных консервов и фастфуда; от культа еды в мифах и эпосе, от тысячелетнего страха перед голодом до современной боязни переедания… История питания, настаивает М. Монтанари, - такая же составная часть истории цивилизации, как политическая или культурная история. Знакомясь с тем, что и как ели предки современных европейцев, читатель увидит, как в эволюции гастрономии отразился путь, пройденный за семнадцать веков европейским обществом, а также сможет по-новому взглянуть на собственные гастрономические привычки.

Рождение Европы. Жак Ле Гофф

Известнейший французский медиевист рассматривает Средние века, прежде всего, с точки зрения складывания европейской идентичности. Именно в эту эпоху, которая заслуживает самого пристального к себе отношения, сформировались основные черты знакомой нам Европы. Само понятие "Европа" встречается уже в документах VII века, а первая попытка ее объединения восходит к следующему столетию. Далее, на протяжении всего Средневековья, складывались отличительные особенности Европы как особой социокультурной общности объединенной христианскими ценностями, и возникали первые ростки общеевропейского самосознания.

"От лиса Рейнарда до Сна Богов" История нидерландской литературы Том 3. "Детская литература. Писатели - слависты"

Третий том &quot;Истории нидерландской литературы&quot; посвящен двум жанрам, не вошедшим в хронологические I и II тома: истории детской литературы в Нидерландах и Фландрии, и истории освоения в Нидерландах русского языка и литературы - нидерландской и бельгийской русистике.<br /> Цель, которую поставили перед собой авторы настоящего издания, - открыть для русских читателей богатство литературы, написанной на нидерландском языке. В первых двух томах она описывалась как единый историко-литературный процесс. Данный том включает два тематических раздела: обзор детской литературы на нидерландском языке в прошлом и настоящем и рассказ о голландских и фламандских знатоках русской словесности, многие из которых обогатили нидерландскую литературу не только переводами русских писателей, но и собственными литературными произведениями.

Европа перед зераклом. Жозеп Фонтана

&quot;Греки&quot; и &quot;варвары&quot;, &quot;христиане&quot; и &quot;еретики&quot;, &quot;отсталость&quot; и &quot;цивилизация&quot; - откуда и зачем появились эти противопоставления, на которые опирается вся история Европы? Человек определяет себя, вглядываясь в &quot;других&quot; и выделяя черты, отличающие его от них. Но, приняв этот образ за истинный, он выстраивает представления об окружающем его мире в соответствии с этим образом. По мнению каталанского историка проф. Фонтаны (1931-2018), сложившаяся общеевропейская идентичность - сумма отражений в кривых зеркалах, результат линейного, упрощенного взгляда на историю.<br /> &quot;И что же делать нам теперь, без варваров? Ведь это был бы хоть какой-то выход…&quot;

Религия и общество в Европе. Процесс секуляризации в XIX-XX веках (1789-2000). Рене Ремон

Рене Ремон (1918-2007) - выдающийся французский историк, автор более 50 книг по политической, интеллектуальной и религиозной истории Франции и Европы, член Французской академии и Папской академии общественных наук. Книга &quot;Религия и общество в Европе. Процесс секуляризации в XIX и XX веках (1789-2000)&quot;, как следует из ее названия, посвящена роли религии в обществе - важнейшему фактору европейской истории: немногие вопросы занимали такое место в идеологических и политических противостояниях. Это также область, в которой с переходом от религиозного общества к преимущественно светскому произошли радикальные изменения. Рене Ремон прослеживает эту эволюцию на протяжении двух последних столетий в связи с остальными историческими процессами в Европе.<br /> Процесс секуляризации, который сначала разделил церковь и государство, а затем отделил религию от общества, в различных странах занял разное время: в любом случае, он длился не меньше ста лет, а как правило и больше; и даже сегодня он не везде завершен. В разных странах одни и те же шаги предпринимались раньше или позже, с большим разрывом, что отражает многообразие исторических обстоятельств и предпосылок. Мы не станем говорить в этой связи об отставании, как будто все страны по какому-то неписаному закону исторического развития обязаны идти одним и тем же путем, который неизбежно приводит к одной и той же конечной точке — такой взгляд на проблему свидетельствовал бы скорее об идеологической априорности нашего рассуждения, нежели об объективном историческом сравнении европейских народов. Для взаимо- отношений религии и общества не существует единой формулы.<br /> Ни один народ не может предложить свое решение вопроса в качестве универсальной модели, пригодной для всех остальных: ни конфессионализация, которая в Нидерландах была возведена в принцип организации общества и стала отправной точкой политики «размежевания» (verzuiling), распространенной на все сферы, включая радио и телевещание; ни принцип церковного налога, введенного в Германии во времена Веймарской республики, основанный на заявлении налогоплательщика о своей конфессиональной принадлежности, что позволяло фискальным органам выплачивать различным церквям из числа признаваемых государством части налоговых поступлений. Ни, тем более, французский лаицизм, который со дня принятия в 1905 г. «Закона о разделении» исключил всякое признание религиозных культов со стороны государства.<br /> Кроме того, среди названных стран нет ни одной, где сегодня на государственном уровне не звучала бы критика принятых решений: в Нидерландах стоит вопрос о целесообразности системы «размежевания», разделяющей граждан по конфессиям и делающей вероисповедание центром организации общества; в Германии сам принцип церковного налога ставится под сомнение хотя бы теми гражданами (а их число растет год от года), которые не желают отчитываться перед своей церковью; к тому же воссоединение двух Германий перевернуло существовавший порядок вещей в виду появления огромного количества налогоплательщиков из бывшей ГДР, не принадлежащих ни к какой признанной конфессии. Что касается Франции, то тут, как мы вскоре увидим, практика значительно отклонилась от теории, доминировавшей при принятии закона.