Правильные глаголы. Как мыслить и действовать, чтобы выжить в этом мире. Протоиерей Андрей Ткачев

Мы не живем, а выживаем? Неужели это правда? Неужели по-другому нельзя? Из последних сил хватаемся за каждую возможность заработать копеечку. Выматываемся, бегая по инстанциям. Шарахаемся от квитанций на коммунальные платежи и цен в магазинах. Утонули в долгах. Не видим детей. О будущем даже страшно подумать. СМИ добивают ежедневными страшными известиями. Все время сбор денег на детей, больных раком. Внезапная смерть кумиров. Нищие старики. Сползающие подъезды, рассыпающиеся балконы. Блеск успешных и нищета честных. Работа изо дня в день. Транспорт и пробки, пожирающие время. Есть ли выход? Будет ли избавление? Новая книга протоиерея Андрея Ткачева посвящена суровым реалиям современной жизни россиян и выбору правильных ориентиров сегодня, здесь и сейчас.
У преподобного Паисия Афонского есть книга «С болью и любовью о современном человеке». Сам старец ничего не писал. Книга составлена из расшифровок его бесед с духовными детьми и из ответов на вопросы. Название этой книги очень точное. Как еще говорить о человеке, если не с болью и любовью? Если без боли, то человек просто не видит умножающиеся страдания мира и имеет каменное сердце. Если без любви, то зачем вообще говорить что-либо? Цицерон в свое время, выступая с речью против Катилины, с горечью воскликнул: «О времена, о нравы!» Выражение стало крылатым. O tempora, o mores!
Мы решили воспользоваться этим горьким вздохом, полагая, что он подходит к разговору о человеке с болью и любовью. При этом мы помним сказанное Соломоном: «Не говори: отчего это прежние времена были лучше нынешних? Потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом» (Еккл 7:10). Мы не осуждаем наше время и не хвалим прежние без рассуждения. Просто живем мы сегодня, и наши дни достойны горького вздоха, как и все прочие.
Жизнь, кажется, долго шла, как усталый конь по борозде. И вдруг рванула с места так, что не догонишь. Общее отношение людей к жизни сегодня таково: она мчится и стремительно меняется. А когда в быту меняется решительно все — манера одеваться, пища, способы передвижения и обмена информацией, виды отдыха и т. п., — то возникает вопрос: мораль и нравственность могут ли остаться неизменными? Может, такие понятия, как «верность», «честность», «терпение» так же устарели, как устарел гужевой транспорт в сравнении с современным автомобильным? Может быть, и сама вера отходит в область музейной старины вместе с бабушкиной дровяной печью и чугунным утюгом?